ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

И снова Карцов видит солнце — яркое, жгучее солнце прямо над головой — и ощущает струи влажного теплого ветерка.

Он лежит у самой воды, ноги его свисают с края скалы так, что волны холодят ступни, лодыжки.

Время от времени он шевелится на своем неудобном ложе, громко стонет: быть может, на скалу выведены микрофоны; пусть тогда обитатели подземелья не только видят в перископ исстрадавшегося, полумертвого от перенесенных лишений человека, но и слышат его голос.

Подаренный Джаббом нож рядом, на краю узкой каменной щели. Карцов прикрыл его коленом и готов мгновенно столкнуть в щель, бог знает какую глубокую. Как только Абст появится из-под воды, нож исчезнет.

В те часы, когда, дождавшись темноты, он вновь переплыл лагуну, с фонарем в руках отыскал ориентир и свое убежище, а затем прополз до расщелины и выбрался на волю, — в те часы он многое передумал. Определен каждый его шаг, взвешено каждое слово, которое он скажет хозяевам грота.

Есть ли у него шансы на успех? Он сознает — почти никаких. Но он должен сделать попытку!..

Военно-морской базе союзников грозят новые диверсии — Абст и его люди не остановятся на полпути. Только Карцов может помешать этому, спасти жизнь сотен моряков, сохранить корабли, которые действуют против общего врага. То, что военный суд базы приговорил его к смерти, ничего не меняет.

Вторая причина, заставляющая его попытаться свершить задуманное, — люди, которых опекала Ришер. Кто они, эти водолазы? Больные, чья психика расстроена в результате какого-то происшествия? А что, если в подобное состояние они приведены умышленно, с целью?

Ни на секунду не может забыть Карцов неподвижных глаз водителей буксировщиков. И особенно отчетливо видится ему обнаженный пловец — тот, которого у воды настигла помощница Абста…

Вдруг та же участь ждет и его?

Солнце палит нещадно, а ноги заледенели. Завладев ступнями, холод ползет к коленям. Это страх при мысли о предстоящем.

Все равно он обязан проникнуть в тайну хозяев грота!

Подумать только, он все еще не теряет надежды выведать секреты врагов, выжить да еще и пересечь океан из конца в конец и вернуться к своим с важными сведениями о противнике!..

Карцов морщится. В эти минуты он ненавидит себя за тупое, бессмысленное упорство.

Он приподнимается на локтях, долго глядит в море. За горизонтом, за многие тысячи миль отсюда, — берега его родины.

Холод поднимается выше. Вот-вот доберется до сердца. Сил все меньше. Их уже, вероятно, не хватит, чтобы доплыть до базы союзников, если бы Карцов осмелился на такое. Но не сулит добра встреча с теми, кто осудил его на смерть. Сообщение о гроте и его обитателях они сочтут провокацией и… приведут приговор в исполнение.

Все это бесспорно. А внутренний голос твердит и твердит: еще не поздно пуститься в обратный путь. Если плыть медленно, сберегая крупицы энергии, пожалуй, дотянешь до острова. А так и не почувствуешь, как иссякнет тепло… Что пользы погибнуть, унеся с собой данные о подводной берлоге нацистов!

Карцов со стоном переворачивается на бок, ладонями стискивает голову. Как поступить? Где правильное решение?

Яркое солнце. Заштилевшее море. Высокое чистое небо. И — скала, на которой лежит человек. Ноги его неловко подогнуты, пальцы разбросанных рук вцепились в камень, тело в порезах и ссадинах вздрагивает.

Скорее бы появились те, что обитают в пустотах скалы!

Ну, а если его не заметят или сочтут умершим?

Протянув руку, Карцов нащупывает нож. Вот для чего хранит он подарок Джабба. В крайнем случае, при самых критических обстоятельствах, когда уже не на что будет надеяться…

Р-раз! Он сталкивает нож в расщелину: в воде, совсем рядом, две головы в шлемах!

Пловцы выбрались на скалу, помогли друг другу снять шлемы, приближаются, неуклюже шлепая ластами. Вот они присели на корточки у распростертого на камнях тела.

— Кто ты, старик? — по-английски спрашивает Абст.

Вопрос повторен на испанском языке, затем по-французски. И лишь потом звучит немецкая речь.

— Кто ты, старик? — говорит Абст. — Ты моряк? Твой корабль потоплен?

Старик?..

Мозг Карпова работает с бешеным напряжением. Да, конечно же, да: он истощен, грязен, оброс.

Абст кладет пальцы ему на запястье, слушает пульс.

Он видит страх в глазах лежащего на скале человека. Почему человек пытается спрятать руку?..

Абст хватает ее, поворачивает к себе.

— Немец! — восклицает он, увидев татуировку.

Это последнее, что запомнил Карцов.

Сознание вернулось к нему уже в подземелье.

Часть третья. БЕЗУМЦЫ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Вкупе ночного экспресса Мадрид — Барселона находились адмирал Вильгельм Канарис и группенфюрер [37] СС Герман Фегелейн. Они прибыли в Испанию неделю назад и теперь покидали эту страну.

Генерал Франсиско Франко и его зять министр иностранных дел Испании Рамон Серрано Суньер, с которыми Канарис и Фегелейн вели переговоры, на вокзал не явились. Гостей доставил к поезду офицер личной охраны Франко, усадил в вагон и тотчас ушел.

Вся эта секретность — скажем в скобках, что оба немца прибыли в Испанию с чужими паспортами, — объяснялась просто: Красная Армия наносила все более мощные удары по противнику. Активизировались и войска союзников. И вот испанский диктатор, прежде широко афишировавший свои тесные связи с Гитлером, круто изменил тактику. Он и сейчас радушно принимал эмиссаров нацистского фюрера, помогал немцам всем, чем только мог. Но, навещая его, Канарис и Фегелейн уже вынуждены были сохранять инкогнито.

Адмирал Канарис привез Франко личное послание Гитлера. Тот уже в который раз напоминал генералу о решениях, принятых на Андайской конференции [38] , и спрашивал, когда же наконец каудильо сдержит данное ему, Гитлеру, слово и официально вступит в войну па стороне держав оси.

Франко понимал: Канарис приложит все силы, чтобы склонить Испанию к открытому участию в войне. Он ждал атак. И атаки последовали. Адмирал настаивал, убеждал — словом, добросовестно выполнял возложенную на него миссию. Но диктатор, хорошо его знавший, чувствовал: глава абвера недоговаривает. Возможно, он держался бы иначе, не будь рядом Фегелейна. А тот ни на шаг не отходил от Канариса.

В чем же дело? Прожженный интриган Франко терялся в догадках. Он обратился за консультациями к шефу военной разведки Испании генералу Вигону, беседовал со своим зятем и другими членами кабинета, но так ничего и не выяснил.

Перед самым отъездом Канарису все же удалось под благовидным предлогом отделаться от спутника и побыть с Франко наедине. Состоялась обстоятельная беседа. Франко было сообщено, что мощь Германии и ее союзников огромна и что новое оружие, которое уже изготовлено и вот-вот будет пущено в дело, позволит воздействовать непосредственно на территорию Америки, не говоря уж об Англии. Цель — вывести из войны обе эти страны, принудить их подписать мир и тогда бросить все силы против самого главного и опасного врага — Советского Союза.

Адмирал подчеркивал: фюрер мудр и прозорлив, многое говорит за то, что его замыслы должны осуществиться. Но с другой стороны, в ходе воины уже было столько неожиданностей!.. Не следует недооценивать врагов, и в особенности врага номер один — Россию. Короче, определенные круги в Германии считаются с возможностью поражения… А к нему надо тщательно подготовиться, чтобы поражение не стало катастрофой. Задача — сохранить цвет нации, государственные активы, важнейшие архивы и документацию. Для ценностей и бумаг будут сооружены тайные хранилища — эта работа уже начата. Что же касается людей, то им следует подготовить убежища в странах, где у власти друзья немцев. Имеются в виду некоторые государства Южной Америки, Африки, Европы. В их числе, разумеется, Испания. По этой причине и по ряду других определенные круги полагают, что Франсиско Франко окажет Германии значительно большую услугу, если не будет форсировать события и сохранит официальный нейтралитет. Отдельные же испанские дивизии могут продолжать сражаться в составе германских войск, как это делалось до сих пор…